В музыкальном размере «три L»

Как Леонид и Лембит играли бок о бок с великим Лайонелом

24 ноября в Ижевске снова побывает Леонид Винцкевич – пианист, который много лет назад вместе с Лембитом Саарсалу стал первым советским музыкантом, сыгравшим вживую с мэтром мирового джаза американским вибрафонистом Лайонелом Хэмптоном. Анонсируя второй концерт из календаря IzhJAZZfest’22, Удмуртская филармония не могла обойти вниманием этот уникальный факт...

Полсотни джазмейкеров на одной сцене

После трибьюта Чику Кориа от «Арсенал-Бэнда» и Алексея Беккера, которые откроют IzhJAZZfest’22, второй сет на большом ежегодном Ижевском джазовом событии – 24 ноября в 19.00 – на сцене Удмуртской филармонии отыграет трио Леонида Винцкевича. Причем в очень расширенном составе.

Вместе с пианистом и лидером музыкальной тройки сочный джаз сделают (jazz make) барабанщик Вартан Бабаян и контрабасист Андрей Дудченко, которых местные меломаны уже могли увидеть и услышать в родниковом крае в составе летней «Музыкальной экспедиции» Бориса Андрианова.

Помимо двух постоянных партнеров на авансцене окажется московский мульти-инструменталист Владимир Нестеренко и, наконец, еще около полсотни музыкантов – Государственный симфонический оркестр республики под дирижерской рукой маэстро Николая Роготнева.

Два советских джазмена и пионера в... Москве

А в далеком 1988 году Леонид Винцкевич первым из советских джазменов разделил сцену с легендарным вибрафонистом Лайонелом Хэмптоном на его фирменном и престижном фестивале в… Москве. Не в той, что была столицей огромного Советского Союза, а в одноименном маленьком американском городке в штате Айдахо.

Предыстория московского фестивального дебюта джаза из СССР получилась на редкость любопытной.

В один из дней все того же 1988 года, когда по советской стране вовсю гуляла Перестройка на почтовый адрес композитора, музыкального критика и редактора Эстонского радио Вальтера Оякяэра в Таллинне пришло письмо от деловитого американского продюсера «Дока» Лина Скиннера, который занимался продвижением крупнейшего ивента от Лайонела Хэмптона.

– Мы очень хотим пригласить на наш фестиваль дуэт или трио советских музыкантов. Кого бы из них вы могли порекомендовать? – этим искренним интересом заканчивалось послание из-за океана с припиской в одно предложение. – Если такие музыканты найдутся, то пришлите их записи нам для прослушивания.

– К тому времени с эстонским саксофонистом Лембитом Саарсалу мы успели побывать на нескольких авторитетных европейских джазовых событиях, представляли сыгранный дуэт с неплохой музыкальной репутацией и Вальтер Оякяэр решил отправить в Америку записи нашего дуэта, – в эксклюзиве для Удмуртской филармонии Леонид Винцкевич восстановил детали давно минувших дней, но славных дел.

С большим трудом через каких-то знакомых эстонский музыкальный публицист послал магнитофонные кассеты в Айдахо для мистера Скиннера и через какое-то время получил от импресарио волнительное признание.

– Когда вместе с Лайонелом Хэмптоном я послушал композицию Телониуса Монка «Около полуночи» (Round Midnight – прим. авт.), записанную Леонидом и Лембитом, мы расплакались вдвоем! – не скрывал господин Скиннер.

– Наверное, слезы маститого джазмена и его промоутера сыграли решающую роль в нашем приглашении на московский фестиваль Хэмптона, – усмехнулся Леонид Владиславович. – Но в тот момент в нашей голове это попросту не укладывалось! «Слушай, старик! Ты действительно веришь в то, что нас пригласили поиграть на этом фестивале?! Кто нас туда отпустит и там пустит?» – Лембит Саарсалу не мог поверить в реальность происходящего.

Не мог поверить потому, что он и пианист с провинциального Курска становились одними из пионеров советского джаза, отправлявшихся играть на родину джаза!

Полное право для пребывания в джазе

– Когда мы с Лембитом приехали в ту самую Москву, организаторы феста сразу предупредили нас: «Пока мы точно не знаем, будет ли Лайонел Хэмптон играть с вами. Он немного послушает ваш сет на репетиции и потом решит сам, выходить ему вечером на сцену вместе с вами или не делать этого». Ребята, встретившие нас, были предельно честны, – Леонид Винцкевич продолжал повествование. – Хозяину события никто не мог приказать делать то, что он не захочет. И вот мы приходим репетировать, а Хэмптон в это время «мучился» с какой-то оперной дивой. Это была известная афроамериканская классическая певица, которая прекрасно пела оперный репертуар, но совсем не знала джазовую эстетику! Мы ждали Хэмптона около полутора часов и когда, наконец, он освободился, то уделил время для прослушивания нашей программы. Ничего не сказав, мэтр удалился за кулисы, и его помощники передали нам вердикт: «Сыграете вечером одну композицию, а затем будет видно. Если Хэмптон не выйдет, то вы покидаете сцену. Ну а если он решит поиграть вместе с вами, то вы это сами увидите. Причем время вашей музыкальной сессии тогда никто не ограничит». И вот на вечернем сете, когда мы с Лембитом сыграли первую пьесу, под овации нескольких тысяч поклонников джаза на сцене появился Лайонел Хэмптон! Он вышел, и мы поиграли вместе с ним чуть ли не час! А потом у нас была целая цепочка фестивальных концертов, и мне даже показалось, что Хэмптон немного заревновал нас к тому, что повсеместно публика устраивала нам горячий прием и оказывала столько внимания. Поначалу двое музыкантов из Советского Союза казались им что-то вроде экзотики. Но когда они услышали и увидели воочию, что тоже умеем играть джаз, то приняли нас и полюбили всей душой. Эта история дала мне и Лембиту возможность почувствовать, что мы что-то стоим как музыканты и имеем право быть в джазе! При этом позже мне понадобилось десятки раз побывать за океаном, поиграть там со многими уважаемыми джазменами, чтобы твердо уяснить для себя одну исключительно важную истину – надо стараться сохранять своеобразие и быть самим собой. А вот прийти к себе – это, пожалуй, остается одной из самых трудных задач на пути многих творческих людей...

Интервью провел Александр Поскребышев

ПОДЕЛИТЬСЯ С ДРУЗЬЯМИ: